Искры ПАМЯТИ

Память Отец Зуев Осип Осипович Девять детей. Инвалид ВОВ. В 43м, ранен под Ельней. Гангрена. Три операции. После войны поступил и закончил Лесотехничку в Ленинграде. Работал всю жизнь на ф-ке им Луначарского. Главным инженером. Играл в оркестре, на балалайке, иногда солировал… Был начальником экспериментального цеха.

Где потом работал и я… 25 Февраля 1921 года – Д. Кулаково, Старорусского уезда Новгородской губернии.

 

22 мая 1976года – г. Ленинград Один из дней. Пересказ его воспоминаний про войну. Девяносто шесть…

Держали кур когда-то мы. Весною взяли дюжину комочков желтых. Примерно месяц в городе кормили, держа в коробке… А потом и сами на дачу перебрались, и их перевезли. На воздух свежий. Клетки сделали, загон. Кормили червями, травой… зерном. Среди них один петух. Драчливый, боевой! И даже, будучи цыпленком, от кошки смог он защититься, потеряв «в бою» один лишь палец на ноге… Загнав кошку на подоконник. Росли цыплята, росли, и к осени мы их… Короче – «уха из петуха» (курочки)… Тюк… ощиплешь, и на супы, в бульон… по очереди. Конечно, жалко было.

 

Совсем под осень, скоро уезжать – остался этот, колченогий боец. Изловили, на пенёк. Тюк топором… Рука дрогнула… вырвался. Без головы… На яблоню взлетел, и – кукарекать! Это безголовый то!!! У нас внутри… Ревём… Мне тогда четырнадцать, а остальные – «мелкие» совсем. Мать нас к себе прижала… вроде успокоились. Отец выходит: - В чём дело, что за рёв? Петух опять – закукарекал! И крыльями захлопал… без головы… Фонтаном китовым над ним облако… кровь, как туман… Отец по стенке сполз… сел на скамейку… Чуть без сознания… Воды ведро на батю!

Мама грудь растирает, мы – виски… Пришел в себя… Чуть погодя в дом перебрался. Самовар, горячий чай с малиной… Отошел…

Суровый человек – отец, много видел, много сделал, девять детей… (тогда – семь). Инвалидом закончил Лесотехничку… А тут, впервые со слезами, собрал нас всех, и… про войну…про жизнь… про тридцать девятый год… по разнарядке …в Сибирь… Один лишь день перескажу… Может, когда и что ещё… Жутка война, жутки тридцатые года… особенно когда не знаешь, кого больше…. «своих», или… Кровавый 41й… Декабрь, под Новый Год… В штрафбате наш отец «служил»… тогда… - …Надо взять деревню! С ходу! Пойдёте прямо! Вот здесь! - Да там же поле! Выпал снег! И солнце! Мы – как мишени! И почти без оружия! Одна винтовка на троих… и пять патронов! Всего! Даже гранат нет! - Молчать, твою…! Враги народа! А возникают-т-т-т… только здесь! И, чтобы к вечеру деревня была взята! А то сам положу… туды-сюды… блин! Первая атака захлебнулась.

 

Сзади – пулемёты «загран-отряда», впереди немецкие… Да ещё и мины… Точно бьют… Кирдык полнейший… «Вышак»… Кто-то из «загран-отряда» передал трофейных несколько автоматов, чуть гранат… (не все там сволочи служили…) Красная ракета… - В АТАКУ! Побежали… Методично заработал пулемёт их. Разрывы мин, как чёрно красные «гвоздики»… на белом поле… Представить больно… а бежать… «Мороз и солнце…». Ещё не полдень… Одному, что с автоматом, голову снесло… А ОН… КРИЧА – «УРА» - бежит по полю! Стреляя на ходу! Остановились все! «Штрафбат» и – немцы… Из деревни прекратил их пулемёт строчить… и миномёт затих… В деревне – ВОЙ! За «авангардом» безголовым рванули все, кто мог ещё рвануть… Деревню взяли. И только потому, что «фрицы», трясясь, кричали в страхе: - «Рус фанат!»… Несколько из них – «чуть тронулись» головкой…

Построение под дулами «своих»… - Оружье после боя сдать! Из строя голос: – Командир, ведь деревню можно было обойти, и в клещи взять. Там только два пулемёта и было, и то - «по фронту»! Сколько наших полегло… Потерь могло быть в десять меньше раз… - Молчать! Я вас всех! Враги народа!... Всех до одного положу здесь! Выходит из строя один, старик на вид… - А! Всё равно подохнем! Неделю без пайка, оружья нет… Пулемёты со всех сторон… Не сейчас, так в следующий бой… Родину только жаль… А это – шальная пуля! Лови! Из трофейного - командиру НКВДшнику в лобешник… Тишина… Потом лейтенант, из «заграна»… обернулся к пулемётчикам: – Все видели, что шальной пулей этот был убит? Те – ДА! Все, хором… Репрессий не было, никто «не настучал»… А погибло наших на этот раз две трети… девяносто шесть… Из НКВД – один. Этот. Девяносто седьмой… У немцев, не считая «тронутых» и раненых - пятеро… Россия. СПб. Зуев Владимир Осипович – Сын Зуева Осипа Осиповича. Записал 19.04.2009 .