В советские времена катастрофу первого года Великой Отечественной войны объясняли ошибками разведданных, внезапностью нападения и огромными силами, которые немцы якобы бросили на Восточный фронт. Это не так. Танков и другой техники у Германии действительно было много, однако в 1941 году немцы в блицкриге на Москву задействовали меньше половины того, что у них было. Дело было в предателях и в неучах в штабах, которые неумело действовали или намеренно саботировали оборону страны.

Летом 1941 года предатели ответили за преступления против советского народа. 22 июля 1941 года трибунал приговорил к расстрелу командующего Западным особым военным округом генерала армии Дмитрия Павлова. Кроме него были расстреляны начальник штаба ЗапОВО Владимир Климовских, начальник связи Андрей Григорьев и командир 4-й армии Александр Коробков.

А в октябре того же года было расстреляно еще 26 командиров и инженеров, имевших отношение, главным образом, к авиации, ПВО и разведке. Так, ареста и расстрела не избежали командующий ПВО СССР Григорий Штерн, генерал-лейтенант авиации Яков Смушкевич, авиаконструктор Яков Таубин и другие. Одни были арестованы перед самой войной, другие — вскоре после ее начала.

Что же случилось? Неужели по прихоти «кровавого тирана» авиация была обезглавлена, а сухопутные части лишились командования как раз тогда, когда немец шел на Москву? Во всем опять виноват Сталин?

Как бы не так.

К войне были готовы не все

11 июня 1941 года во все штабы Красной армии поступила шифровка из Москвы — привести все армии и флот в боевую готовность. 16 июня пришел новый приказ: выступить на боевые рубежи. Согласно директиве, части должны были передвигаться к западной границе СССР максимально скрытно, по ночам, днем маскироваться, чтобы не было видно с воздуха.

За два дня до начала войны пришел приказ: отвести войска на подготовленные позиции. На провокации отвечать запрещалось, а открывать огонь следовало только в том случае, если германские войска пересекут границу. Доложить о выполнении приказа следовало 21 июня к 24:00, но уже в 23:30 из Москвы поступила весть — ждать новых указаний.

Шифровка о полной готовности войск пришла в армию и на флот 22 июня в 00:30. Некоторые командиры даже не стали ее дожидаться. Они понимали, что война вот-вот начнется, и разворачивали полки в боевые порядки. Но так произошло не везде.

Саботаж в Западном Особом военном округе. В чем виноват Дмитрий Павлов

Накануне войны в Западный особый военный округ (ЗапОВО) входила вся Белоруссия — от Припяти до Прибалтики. Дмитрия Павлова назначили командующим за год до событий — 7 июня 1940 года. В штабе округа царило такое мирное настроение, что Минск германские войска взяли уже 28 июня. Меньше чем за неделю они продвинулись на 300 километров и буквально разметали армии округа.

Накануне 22 июня генерал Павлов разговаривал со Сталиным. Свидетелем разговора стал командир авиаполка Александр Голованов. Павлов убеждал Сталина, что на границе все спокойно, скоплений немцев не замечено, а разведчики, которые передают тревожные сообщения — провокаторы. «Не в духе хозяин», — заметил он, утирая пот после разговора. Приказ выдвинуться на позиции генерал выполнил, но лишь частично. Позже оказалось, что вышедшие из Минска части не имели боеприпасов. Красноармейцам было выдано по 15 патронов на человека (это караульная норма), в частях не было провизии и полевых кухонь. Оставшиеся на месте войска были разгромлены немцами на «зимних» квартирах. Об этом на суде расскажет начальник связи Андрей Григорьев.

Саботаж на аэродромах ЗапОво

На самом деле уже 21 июня Дмитрий Павлов достоверно знал, что на границе с Белоруссией немцы копят силы. Так, летчики 122-го полка, который базировался в Гродно, Сергей Долгушин и Сергей Макаров, совершив разведывательный полет вдоль границы, доложили Дмитрию Павлову, что в Сувалках гитлеровцы увеличили количество самолетов с 30 до двух сотен. Вместе с Дмитрием Павловым это выслушали еще три высших офицера: командир бригады Петр Ганичев, полковник Александр Николаев и командующий военно-воздушными силами ЗапОВО Иван Копец. Эти трое лично проверили информацию Сергея Долгушина, слетав до границы, но положения это не изменило.

Вернувшись в Гродно на аэродром «Новый двор» летчики Сергей Макаров и Сергей Долгушин увидели, что по приказу, который пришел из штаба ВВС из Москвы, со всех боевых самолетов были сняты орудия и выгружены все боеприпасы. Сделано это было под предлогом того, что скоро в Москве состоится авиапарад, и самолеты нужно к нему подготовить.

К счастью, орудия и снаряды всего лишь оттащили в каптёрку. Когда 22 июня в 2:30 была объявлена тревога, и самолеты должны были взлететь на защиту государственной границы, приказ выполнен не был. Вместо этого летчики на себе перетаскивали орудия и боекомплекты и устанавливали их на самолеты. В небо они смогли подняться только в 6:30.

Интересная деталь: прямо перед войной технические бригады аэродромов ЗапОВО были сокращены. Кто-то особо «умный» решил, что пилоты и сами могут обслуживать технику. На других военных аэродромах Западного округа было не лучше, чем в Гродно: на многих самолетах было слито горючее, а аэродром в Лиде был выведен из строя — командование накануне войны затеяло ремонт.

Катастрофическая ситуация сложилась под Лидой и с ПВО. Там 21 июня поступил приказ ни в коем случае не открывать огонь по немецким самолетам. Немцы знали о приказе и первые часы войны без страха заходили бомбить аэродром и позиции Красной армии. Только пистолет полковника Ивана Стрельбицкого, которым он размахивал под носом командиров ПВО, привел тех в чувство, и они, наконец, открыли огонь по немецким бомбардировщикам. Первый же сбитый фашист был взят в плен и подтвердил, что все немецкие пилоты знали о преступном приказе.

Павлов был виноват еще в одном проступке: в результате вывода частей ПВО из Минска, город остался беззащитным перед авианалётами. Немцы воспользовались этим и в первые часы войны разорвали связь штаба округа с армиями, а 24 июня разбомбили и сам штаб. После чего Павлов в другими офицерами штабы просто сбежали из города.

Саботаж в Брестской крепости

Все знают про героическую оборону Брестской крепости. Но мало кто знает, что согласно приказу еще 20 июня командование было обязано вывести дивизию из стен крепости на позиции. Об этом вспоминал командир 10-й авиадивизии Николай Белов. Он доложил о приказе рассредоточить самолеты по второстепенным аэродромам и привести войска в боевую готовность командующему 4-й армией Александру Коробкову, но в ответ услышал, что у Коробкова такого приказа нет и поэтому он ничего делать не будет. В этот же день Белов разговорился с политруком Федором Шлыковым, который пожаловался, что штаб округа не дает ему вывести дивизию из Брестской крепости. Единственное, что ему разрешили — это вывезти госпиталь. Шлыков сетовал, что решить вопрос со штабом округа невозможно — там не желают ничего слышать.

Итог известен: в считанные минут артиллерия немцев практически уничтожила Брестский гарнизон. Оставшиеся в живых защищали крепость до последнего.

Саботаж в других военных округах

Блестяще проявивший себя во время войны маршал Константин Рокоссовский позже вспоминал, что накануне 22 июня он, будучи командиром механизированного корпуса Киевского ОВО, получил приказ отделить от войск и выслать на учебные полигоны всю артиллерию. Рокоссовский не выполнил приказ, сохранив часть боеспособной. Но другие были более исполнительными.

В Прибалтийском округе и в ЗапОВО 20 июня в артиллерийских частых побывала некая комиссия. Она приказала снять все прицелы с орудий и отправить их в Минск и в Ригу — на «поверку». Приказ был выполнен, и разумеется, обратно прицелы не поступили. Был обнародован еще один приказ — военным в выходные разрешалось выйти в город и провести время с семьями. Приказы выполнили не все. Например, полк тяжелой артиллерии 11-й армии 16-го стрелкового корпуса отказался сдавать прицелы и встретил немцев сокрушительным огнем.

В общем, достойный отпор немцам Красная армия дала только на юго-западной и северо-западном направлении — там, где командовали войсками Климент Ворошилов и Семен Буденный.

Расстрел саботажников

Причины саботажа

Причин у такого массового саботажа было несколько.

• Это очевидное проникновение в ряды высших офицеров Красной армии немецких шпионов; украинских и прибалтийских националистов.

• Распространение среди военных либеральных или троцкистских идей.

• Недовольство курсом Сталина и обида на большевиков.

• Недовольство «чистками» в армии накануне войны.

• И наконец, распространение германофильства и некоторое «очарование» немецкими военными, которое захватило умы офицеров Красной армии перед войной. Из-за этого многие были уверены, что войны не будет. Тот же Павлов на суде говорил, что его офицеры распространяли в войсках германофильские настроения и убеждали его, что Германия никогда не нападет на СССР.

Как видите, Красная Россия в момент начала войны столкнулась с чудовищным сопротивлением и с предательством, которое исходило от собственных офицеров и активно подпитывалось из Германии.

После смерти Сталина Никита Хрущев поторопился реабилитировать всех расстрелянных. Скорее всего он хотел обелить, в первую очередь, себя. Перед войной он хорошо «порезвился» на Украине, осуществляя кадровые чистки среди военных и обескровливая армию СССР.

ß

Востоковед, научный сотрудник отдела Ближнего и Постсоветского Востока ИНИОН РАН Василий Останин-Головня — об итогах взаимных ударов Израиля и Ирана, которые длятся неделю, а также как будет развиваться противостояние специально для ВФокусе Mail.ru.

За минувшую неделю и Иран, и Израиль продемонстрировали мировому сообществу значительный уровень военного потенциала. Израиль, полагающийся на высокотехнологичные системы ПВО, разведку и авиацию, доказал свою способность осуществлять болезненные диверсии на территории противника и наносить точечные удары по критически важным узлам его инфраструктуры. В свою очередь, Иран, обладающий мощным ракетным арсеналом, собственным производством беспилотников и развитой сетью прокси-сил в регионе, смог произвести массированные атаки по израильским военным, энергетическим и транспортным объектам.

Однако основной причиной подобной войны «на удаленке» является, на самом деле, не высокий уровень военных технологий, а невозможность проведения полномасштабных сухопутных или комбинированных операций. Как минимум, между враждующими странами находятся территории арабских государств, которые всеми силами пытаются сохранить нейтралитет. К тому же, Израиль с его небольшой площадью и плотным населением вынужден действовать на опережение и вдали от своих границ, что весьма затратно. Особенно, с учетом ситуации в Газе.

Иран же, несмотря на свои ресурсы и территории, понимает, что прямая дальнейшая эскалация может привести к вовлечению в конфликт более мощных игроков, таких как США. С учетом количества американских баз в Персидском заливе, это может привести уже к колоссальным проблемам с экспортом не только иранской, но и арабской нефти.

В общем, сложившаяся ситуация напоминает патовую, где каждая сторона вынуждена отвечать на действия противника, но при этом не хочет первой провоцировать выход конфликта на следующий уровень. Это создает парадоксальную ситуацию: с одной стороны, обе страны демонстрируют готовность продолжать войну, а с другой — ни одна из них не может позволить себе стать тем самым «агрессором», который перейдет последнюю черту.

В результате мы наблюдаем своеобразный «танец с саблями», где каждый стремится сохранить лицо, одновременно опасаясь непредсказуемых последствий дальнейшего обострения. Все это лишь усиливает напряженность в регионе.

Если заглянуть глубже, становится очевидно, что экономический фактор играет не менее важную роль в этом конфликте, чем военный. Израиль, несмотря на свой технологический прорыв и статус одного из мировых лидеров в области инноваций, остается крайне зависимым от внешних поставок. Страна не обладает собственными запасами энергоресурсов, что делает ее уязвимой перед экономическими шоками и колебаниями цен на нефть и газ. Большая часть израильской энергетики базируется на импорте природного газа из Египта и Кипра, а также на поставках нефти из США и других стран Запада. Это создает определенные ограничения для Израиля, особенно в условиях затяжного конфликта.

Иран, напротив, обладает значительными запасами нефти и газа, что теоретически должно давать ему экономическое преимущество. Однако здесь проявляется другая проблема: Тегеран зависит от высоких технологий и оборудования, которые он вынужден закупать за рубежом. Санкции, введенные США и ЕС, серьезно ограничили доступ Ирана к современным технологиям, что не только замедлило развитие его экономики, но и стало одной из фундаментальных причин текущего конфликта. Кроме того, ситуация в регионе после падения режима Башара Асада в Сирии сильно ударила по экономике Ирана. По разным оценкам, Дамаск задолжал Тегерану от 30 до 50 миллиардов долларов за военную и экономическую помощь, предоставленную в период гражданской войны. Потеря этого союзника лишила Иран не только геополитического влияния, но и значительных финансовых ресурсов.

Экономическое противостояние между Израилем и Ираном демонстрирует, что у каждой из сторон есть свои слабые места, которые могут стать ключевыми в случае затяжного конфликта. Для Израиля это зависимость от внешних поставок энергоресурсов и технологий, а для Ирана — ограниченный доступ к глобальным рынкам и потеря стратегических активов в регионе. В этой ситуации ни одна из сторон не обладает абсолютным преимуществом, что делает экономическое измерение конфликта не менее важным, чем военное.

Война между Израилем и Ираном — это не только ракеты, взрывы и военные базы. За всем этим стоят куда более глубокие причины: экономика, политика и борьба за влияние в регионе. Каждая из сторон действует, исходя из своих возможностей и ресурсов, но у каждой есть свои «ахиллесовы пяты».

Для Израиля главная задача — обеспечить выживание государства в долгосрочной перспективе путём ликвидации «экзистенциальных угроз» в регионе. Страна зависит от импорта энергоресурсов, технологий и вооружений, а регион вокруг становится всё менее стабильным. Это заставляет Тель-Авив искать новые способы защиты своих интересов. Иран же пытается восстановить свое влияние после череды серьёзных потерь: падение режима Асада в Сирии и ликвидация ключевых лидеров «Хизбаллы» в Ливане нанесли удар не только по его геополитическим амбициям, но и по карману. Теперь Тегеран ищет способы вернуть утраченные позиции и обеспечить экономическую устойчивость, которая может быть обеспечена развитием ядерной программы.

Без вмешательства третьих сторон в конфликт текущая ситуация может и не вылиться в «войну на уничтожение» — слишком много рисков и слишком высока цена. Но ситуация уже грозит срывом всех попыток выстроить хоть какой-то баланс сил на Ближнем Востоке.

Этот конфликт — яркий пример того, как стратегические цели и тактические шаги переплетаются в современном мире, а дипломатические каналы, увы, становятся не инструментом мира, а средством давления. Главный вопрос теперь в том, найдутся ли те, кто сможет уладить конфликт на словах, или Израиль и Иран продолжат повышать ставки, подвергая опасности не только себя, но и весь регион.

ß

Именно это предлагает сейчас Общественная палата, считая, что такой подход снизит «конфликтность при разводе» и сохранит связь ребенка с обоими родителями. Сейчас инициатива обсуждается, у нее есть как горячие сторонники, так и противники, вооруженные аргументированными минусами паритета.

В пользу паритета в ОП высказался председатель межрегионального общественного движения «Православный родительский комитет» иерей Вячеслав Клюев, отметив, что такая мера «приблизит показатель психологического благополучия детей к значениям полной семьи», а в качестве гаранта успеха привел законодательство Греции, где паритетная система показывает эффективность уже третий год. Сейчас инициатива на обсуждении, но уже получила поддержку в профильных комитетах Госдумы и Общественной палаты. Если закон будет принят, то мы составим компанию всего двум «паритетным» в плане проживания детей странам в мире — Греции и Бразилии.

Среди однозначных сторонников инициативы — представители РПЦ и общественное движение «Православный родительский комитет», которые нашли в паритете «поддержку традиционных ценностей», «защиту семейных устоев и противодействие принудительной безотцовщине». Согласны и некоторые юристы, считая, что длительные тяжбы разведенных супругов о месте проживания ребенка изнуряют и их самих, и ребенка, который тем временем брошен на бабушку или няню, так как его мама с папой «прописались» в суде.

В случае отсутствия соглашения между разводящимися, — объясняет смысл предлагаемого закона юрист Артем Воробьев, — автоматически включится «паритет» — равное время проживания ребенка с каждым из родителей. Это облегчит участь в том числе и судов, избавив их от долгих «сериальных» тяжб на тему ребенка. По которым, кстати, часто принимаются несправедливые решения только потому, что все уже устали и место здравого смысла заняло раздражение.

Против «разводные» адвокаты, работающие в интересах одного из родителей.

— От нормальных супругов не уходят, согласны? — аргументирует свою точку зрения бракоразводный адвокат Светлана. — Моя подзащитная уходит от мужа, потому что он открыто привел в дом любовницу, а мы ему паритетно будем присылать каждые 2 недели их семиленюю дочь, которая все видит и понимает? И это речь об обеспеченной благополучной семье. А если муж пьет-бьет? Или мать гуляет так, что себя не помнит? О каком паритете речь в таких случаях? Тем более об «автоматическом»? Вы не забывайте, что судятся за проживание детей родители либо сознательные и любящие, либо боящиеся потерять на алиментах. А если один из родителей, скажем, в запое или тюрьме, он не судится, потому что ему плевать. Но и соглашение может не подписать из вредности. И ему мы паритет?! Это не тот случай, когда можно взять да поделить поровну, это дети!

На это юристы со стороны авторов инициативы отвечают, что «при наличии веских причин», к коим относятся в том числе и угроза здоровью ребенка или невозможность проживания с одним из родителей, в паритете могут быть исключение. Решение о котором принимается опять-таки в судебном порядке.

— Ну и какая разница? — скептически настроена столичная мама Элеонора, по ее словам, «выкинувшая тонну денег, времени и здоровья на то, чтобы отсудить сына у отца-изверга». — Раньше судились годами за место проживания, а теперь за исключение из паритета.

В качестве позитивных последствий паритета авторы идеи прогнозируют «снижение числа разводов», «уменьшение страха родителей перед потерей ребенка как стимул сохранения брака» и «снижение тревожности у детей».

— То есть, родители как представят себе паритет без алиментов кому-то одному, так сразу и разводится передумают? — иронизируют в родительских чатах. — А про уменьшение страха как стимул сохранения вообще не понятно. Иногда кто-то из родителей сохраняет семью с разлюбленным человеком именно из-за того, что боится потерять ребенка. Но если они бы знали про паритет, то хлопали бы дверью, не задумываясь.

Педиатры и подростковые психологи тоже не видят в паритете особой пользы: если ребенок живет как «фигаро там, фигаро тут», то у него ослабевает эмоциональная связь с обоими родителями, а не с одним, как при «старых порядках». А особенно, если к кому-то из родителей он попадает в новую семью, где есть новые супруги и дети. В такой ситуации вероятны психологические травмы, степень тяжести которых напрямую зависит как от особенностей психики ребенка, так и от его отношения к тому родителю, который завел себе другую семью. А диапазон этих травм широчайший — от небольших расстройств, выражающихся в снижении настроения, тонуса и концентрации до специфических, оказывающих неизгладимое влияние на всю последующую жизнь.

В сухом остатке бесспорным на сегодня остается пока лишь только опыт Греции (горячие бразильские мамы и папы паритету рады не особо), где такая система действует с 2022 года и, если верить греческой же статистике, «демонстрирует снижение числа разводов и улучшение психологического состояния детей».

Юристы напоминают, что в некоторых странах Европы есть практика «совместной опеки», напоминающая паритет, но им не являющаяся, так работает только в тех случаях, когда никто из супругов не подал заявление о единоличной опеке. Так в Германии совместная опека сохраняется автоматически, если никто из родителей не подает заявление о единоличной опеке. В Австрии совместная опека — стандартная практика после развода, прекратить ее можно лишь решением суда, в случаях, если это касается интересов ребёнка.

Шведские мамы и папы даже после развода обязаны воспитывать свое чадо совместно, единоличная опека в этой стране предоставляется в самых крайних случаях — если кто-то из родителей асоциальный или умалишенный элемент.