Очень интересно. В Душанбе намедни нашему послу в Республике господину Григорьеву вручили ноту протеста. «С констатацией серьезной озабоченности массовыми случаями проявления подчеркнуто негативного отношения к гражданам Республики Таджикистан на территории Российской Федерации, а также повсеместного нарушения их прав и свобод». Так нервно власти Республики отреагировали на «пробки» в московских аэропортах, где несколько тысяч граждан Таджикистана находятся в зонах ожидания, тщательно «пробиваются» по всем базам данных.

Кстати, не только гости солнечного Душанбе там застряли, но не суть.

Комментировать «озабоченности» дотошно нет смысла, в который раз удивляюсь выдержке наших дипломатов, сухо сообщивших недовольным беям о «временном характере столь тщательных и длительных проверок, предпринятых безотносительно национальной принадлежности прибывающих». Не пояснив, что существует право любой суверенной страны организовывать какие угодно фильтрационные мероприятия. Вообще ничего не объясняя «озабоченным партнёрам». Особенно после кровавых терактов и в состоянии фактических военных действий против 50-ти с гаком стран.

О полезном опыте

Признаки религиозной радикализации в странах Центральной Азии описаны давно, но старательно затираются в межгосударственных отношениях между Россией и бывшими «солнечными республиками». Хотя наши китайские товарищи, когда решали «исламский вопрос Уйгурской Автономии» (армейскими операциями, концентрационными и фильтрационными лагерями, массовыми депортациями, изъятием детей и переселениями), прекрасно сформулировали подходы к проблеме. Прописав силовым ведомствам несколько железных правил выявления «радикалов», начавших поступать в Синьцзян-Уйгурский автономный Район товарными количествами.

Во-первых, через драконовские меры фильтрации проходили все граждане Таджикистана, Киргизии, Узбекистана, Казахстана, Афганистана и Пакистана. Имеющие в загранпаспортах отметки о посещении стран Ближнего Востока и Аравийского Полуострова – разворачивались без объяснения причин, если не имели прозрачных личных или деловых контактов в Поднебесной. Второе, – китайцы поставили на «паузу» интенсивность религиозной жизни в Синьцзяне, запретив ношение характерных «ваххабитских бород», одежд и головных уборов салафитов, женских хиджабов и так называемых «бурок», остановив расширение старых и строительство новых мечетей, молельных домов.

Третье. Калёным железом и фильтрационными лагерями были вытравлены все «нетрадиционные формы ислама», появившиеся теологически после начала ХIХ века (!), особенные кары настигли толки и конфессии с признаками идеологии «Братьев-мусульман» (запрещены в РФ), «политического или чистого ислама».

Всё «нетрадиционное» мусульманское население Уйгурии попало в сплошную картотеку биометрических данных, получило специальные сим-карты на выданные государством смартфоны и мобильные телефоны (не самые дешёвые, если что) с запретом приобретать какие-либо другие средства коммуникации. В этих «государственных мобильниках» устанавливались специальные приложения мониторинга используемого контента, содержание мессенджеров и социальных сетей было открыто спецслужбам. Данные хранились три года.

Четвёртое. Уголовные статьи за «религиозный экстремизм, сепаратизм и терроризм» и пособничество оным были переквалифицированы в «особо тяжкие» без срока давности, помилований и снижения сроков, любая салафитско-джихадистская внешняя идентичность тоже попала в разряд преступлений против государственности. Любые молитвы, обряды и ритуалы, не прописанные в Древней Сунне – признавались «нежелательными» (читай – запрещёнными). В обиходе остались только «суннат уль-каулия» (сунна высказываний Пророка), «суннат уль-фи’лия» (сунна поступков Пророка) и «суннат ут-такририя» (сунна невысказанных одобрений Пророка).

То есть, тот самый «традиционный ислам», прекрасно себя чувствующий в России. Прочие течения (с мизерными послаблениями для шиитов) тщательно вычистили вместе с проповедниками, иммиграция иностранных исламских «авторитетов», религиозных лидеров, имамов и муфтиев была перекрыта наглухо. Лица, попадающие из стран Центральной Азии и как-то стремящиеся подчеркнуть свой религиозный образ жизни в одежде, внешнем облике, провозимой литературе или содержимом гаджетов – без разговоров разворачивались. Даже за характерный для некоторых сект и течений ислама ... орнамент на тюбетейке является поводом для отказа в пребывании.

Те уйгуры или мусульмане Китая, кто хоть раз посетил Афганистан, Иран, Пакистан, Саудовскую Аравии и прочие заливные монархии – лишились загранпаспортов, если были замечены в общинах «нетрадиционного ислама». Вместе с роднёй до седьмого колена, кстати. Получить разрешение на организованное посещение Мекки и Медины во время традиционных паломничеств-хаджей – великое испытание после многоуровневых «проверок лояльности». И не приведи Аллах, если такие граждане позволят себе отбиться от группы в Саудовской Аравии, пропасть из поля зрения сопровождающих хоть на день. Въезд обратно будет закрыт, имущество конфисковано.

Теперь о результатах такого «геноцида мусульман-уйгуров», как любят прилюдно заломить руки западные политики и правозащитники. С 2014 года, когда был совершен последний крупный теракт в Синьцзяне, арестованы более 15 тысяч человек, каждый прошёл через следствие (с привлечением специалистов-религиоведов) и суд, 85% задержанных получили разные сроки за «экстремизм». До 2020-го года ликвидировано полторы тысячи «ячеек террористической направленности», изъято около трёх тысяч взрывных устройств (самодельных и штатных), 31 тысяча граждан Китая привлечены к ответственности за «нелегальную религиозную деятельность».

Прошли государственную экспертизу около двадцати тысяч официально зарегистрированных мусульманских общин, четверть из них были признаны «незаконными организациями и сектами» радикального толка, у них было изъято свыше полумиллиона экземпляров нелегально изданных религиозных материалов. Многие демонстрировались в официальной прессе с подробнейшими комментариями специалистов. Особый зубовный скрежет у наших азиатских «партнёров постсоветского пространства» вызывали специально демонстрируемые выходные типографские данные. Как не трудно догадаться, город Душанбе там фигурировал очень часто.

Радикалы – это миф!

Теперь препарируем «солнечные республики», где только Туркменистан и частично Узбекистан не мигают алым цветом религиозного экстремизма и радикализма самых мрачных изводов последних тридцати лет. В кабинетах власти на каждом столе вам покажут книжки за авторством Джона Хезершоу и Дэвида Монтгомери. С утверждением: исламская радикализация Центральной Азии – это миф. Придуманная для борьбы местных беев с инакомыслием и политическими конкурентами в своих жуть как «независимых республиках».

Данный пикантный момент, само собой, опускается. Но официальная пресса и публичные политики Таджикистана (особенно) любят повторять мантру со страниц книг вышеназванных господ: тотальная исламизация – не есть радикализм, радикализм – не есть экстремизм. И не всегда он приводит к терроризму, для этого должны «многие звёзды сойтись». Напирая на мизерную «кормовую базу» для террористических организаций, якобы орудующих только в глухом пограничье. И некоторых анклавах, транснациональных экономических районах типа Ферганской долины, Джалалабадской области, Исфары, эксклавов Ворух, Чорку, прочих малозначительных районов на стыке республик.

Будете удивлены ... но главными разносчиками идей и практик радикального исламизма в том же Таджикистане и Киргизии – упрямо назначаются трудовые мигранты, получающие в свободной России неограниченный и бесконтрольный доступ к мировой паутине Интернета. Стоит милым и трудолюбивым жителям горных кишлаков оказаться в Москве, они «отказываются от локальных форм традиционного ислама, становятся адептами глобального экстремизма и попадают под влияние интернет-проповедников с террористическими взглядами». Вторым обвинением в адрес добрых русских людей является ... шовинистическое отношение к трудовым мигрантам.

Выдавливание их с хороших заработков в низкооплачиваемый теневой сектор экономики. И вообще, куда смотрит Набиуллина! Посмевшая обрушить покупательную способность таджикских домохозяйств из-за снижения курса переводимого мигрантами российского рубля по отношению к доллару! Тем самым создав социальную напряжённость в республике, где народ нищает и становится жертвой вербовщиков-террористов! Особенно активно действующих в Южном Таджикистане, самом депрессивном регионе Центральной Азии. Наводнённом из Афганистана салафитами «Таблиги Джамоат*» и «Хизб ут-Тахрир*», (* запрещены в РФ)

А теперь самое вкусненькое: первая террористическая организация по сей день свободно работает в Киргизии, хотя повсеместно запрещена. С какой целью Бишкек привечает этих международных вербовщиков во все структуры радикальных исламистов – тема отдельного исследования, но в Таджикистане каждый четвёртый разделяет публичные взгляды этих персонажей, декларирующих полную аполитичность. На деле – действующих из глубин спецслужб Пакистана и Бангладеш для вербовки наиболее способных радикальных исламистов (будущих проповедников) в медресе по всему миру.

Далее, Таджикистан на уровне государственных органов и правоохранителей наводнён адептами «Хизб ут-Тахрир*», почти открыто действующих в Душанбе. Почти вся политическая и предпринимательская элита является скрытыми салафитами (отрицают любые посреднические связи в виде священнослужителей или толкований Корана между Всевышним и человеком). Все попытки государства что-то с этими «энтузиастами чистого ислама» сделать – разбиваются о полное покровительство Комитета по делам религии, Исламского Центра Таджикистана, многочисленных общественно-религиозных Советов. На деле являющихся турецкими филиалами «Братьев-мусульман».

Не чурающихся работать с грантами радикалов из Саудовской Аравии, ОАЭ, Катара (главный спонсор таджикских салафитов), Пакистана. Есть и другие особенности данной удивительной «солнечной республики» – полное незнание здешними мусульманами религиозных лидеров тех течений, к которым они себя причисляют. Кто такой Айман Аль-Завахири, Юсуф аль-Карадави или Тарик Рамадан ... не спрашивайте, всё равно не ответят. Кумиры здесь король Саудовской Аравии Абдалла и турецкий султан Эрдоган.

Такой вот странный исламский мир. Полностью управляемый извне случайным способом. Очень падкий до денег. Исправно подпитывавший любую террористическую организацию, как только там начинали шелестеть купюры. Высокопоставленные таджикские военные сбегали в ИГИЛ* и «Аль-Каиду*», сотни боевиков пополняли отряды бармалеев в Сирии или Ираке, причём граждан Узбекистана там было не меньше. Нанос начинал работать с удвоенной силой, когда в «солнечных республиках» начиналась очередная безуспешная попытка обуздать исламский радикализм или обострялся какой-нибудь социальный кризис. Буквально в один день превращая спокойный среднеазиатский либеральный ханафизм в самые смертоносные течения ислама. С готовностью применять насилие для их «защиты».

Новая политика

Такова очень поверхностная оценка внутренней религиозной ситуации в Таджикистане, чуть лучше она в Киргизии и Узбекистане, Казахстане и Туркмении. Везде хватает своих безумных проповедников и подстрекателей, на отличных национальных языках обрабатывающих свою малообразованную паству, прекрасно используя не очень стабильную и сытую жизнь Республик.

Почему с 2015-го года Россия не приступила к жесточайшим фильтрационным мероприятиям в отношение прибывающих мигрантов – теряюсь в догадках, хотя обещаний игиловских бармалеев устроить нам ад земной звучало более чем достаточно. И чем больше в Сирии их отправляли к Иблису вагнера и ВКС России – тем внимательнее нужно было наблюдать за исламской пришлой средой. Выстроив с непутёвыми беями и ханами среднеазиатского стратегического предполья несколько непреодолимых кордонов антитеррора. А как оказалось, у нас даже обмена между базами данных не существует.

Был расчёт на социальную ответственность «партнёров», чьи бюджеты формируются в огромной части из переводов гастарбайтеров? Или наше высокое профильное начальство по сей день не избавится от химер головного мозга подвидов «интернационализм» и «мы вместе Берлин брали» – не знаю. Но одно понимаю крепко: дипломатическими нотами должны мы ежемесячно разбрасываться, не Душанбе. С требования навести порядок в собственном радикальном религиозном поле, пока мы не пересмотрели миграционное.

Что тогда случится с личной властью вечно недовольного пожизненного (!) хана Рахмона? Имеющего достаточно наглости, дабы поучать Владимира Владимировича не так давно, требуя «чтобы не было политики, как в бывшем Советском Союзе к малым республикам. Обделённых вниманием, с сознательным замедлением их развития, без учёта национальных особенностей», конец цитаты. Уже 15 октября 2022-го, как такая наглая шовинистическая дичь прозвучала, необходимо было так пересмотреть «советскую политику» по отношению к Душанбе, дабы там началась национальная забава времён мятежа в Горном Бадахшане.

Со всеми прелестями ваххабитского подхода к делу, с экономическим Апокалипсисом, сотнями тысяч депортированных «ценных специалистов», отфильтрованных на принадлежность к радикальным исламским организациям по китайским чертежам. Когда наши товарищи из Пекина без всякого пиетета выставили из Синьцзян-Уйгурской Автономии заблудившихся туристов из всей Центральной Азии – никто из тамошних политических недоразумений не пискнул, даже когда сотни их граждан в тюрьмах без вести исчезли.

А Россия ... щедрая душа. Забывшая геноцид добрых русских людей в 1990-е годы, изгнание сотен тысяч несчастных с делёжкой их имущества, простившая лютый всплеск национализма, исламизацию самых уродливых форм, бешеный наркотрафик, этнические преступные группы. Политический паллиатив советской эпохи, понимаю. Только не в коня корм, за редчайшими исключениями. И наступают новые времена. Уверен, недалёк тот день, когда все крупные державы региона (Китай, Россия, Иран) сядут за стол с кабульскими талибами и будут решать, что делать с радикалами, резвящимися по просторам Центральной Азии. Боюсь, решения не понравятся многим, от Исламабада и Лондона – до Анкары и Вашингтона. Заварившими эту кашу.

А такие времена обязательно настанут, как от глобального Запада придётся отстыковывать макро-регионы, где будут собственные «правила». В общих контурах безопасности, торговле, пограничном и таможенном контроле, культурном обмене. Без бармалеев, повстанцев, партизан и ... малообразованных дикарей, знающих пару молитв, но поучающих приличных людей базовым основам ислама. Нужно признать, Россия здесь от своих восточных и южных партнёров сильно отстаёт, не умея разбираться в сортах исламского радикализма и экстремизма. Надеюсь, поступимся гордостью и спросим совета у более искушённых товарищей. Выкусывающих подобные явления со сноровкой степной лисицы, избавляющейся от блох.

Выводы делать нет смысла, ситуация яснее ясного. Наш пожизненный партнёр из солнечного Таджикистана явно не понимает сложившуюся ситуацию в мире, такое бывает. Либо надеется на извечную русскую безалаберность, всепрощение, интернационализм головного мозга и нежелание «портить партнёрские отношения». Источает уверенность, что добрые русские люди не устроят десятилетнюю специальную операцию по очистке Авгиевых конюшен по примеру китайских товарищей с привлечением десятков дивизий НОАК.

Или как персы, не прогонят через богословские диспуты Высшего Совета Аятолл каждого завалящего «проповедника», дабы потом тот сгинул в подвалах КСИР со своей паствой. И уж тем более русские не станут практиковать методы талибов, у которых с сектантами ислама настолько короткий разговор, АК-47 остывать не успевает, нахлебались пуштуны от этнических армий террористов Средней Азии с башкой набекрень. А что до «негативного отношения к гражданам», прописанного в ноте МИД Таджикистана – то наглая ложь. За которую не грех спросить. Чай, у нас нотные тетради потолще будут.