Поступали недоумённые вопросы о спокойном отношении автора к событиям в его родной Курской области, отсутствии яростного надрыва в описании происходящего. Во-первых, поддаваться панике или тревоге не обучен по причине природной толстокожести и приобретённым специфическим навыкам.

Во-вторых, уже к исходу вторых суток набега ВСУ в пограничье многие действующие военные на местах и отставники с боевым опытом прекрасно разобрались в ситуации. Подле карт и на основании обрывочных описательных сообщений поняли, какую именно тактику применил противник.

А когда на четвёртые сутки тот не ввёл в бой главные силы, не подтянул эшелоны для окончательного прорыва и выхода на оперативный простор – градус тревожности начал показывать минусовые числительные на внутренних термометрах. Единственным беспокоящим моментом (честно признаюсь, голова сильно болела на сей счёт) была оголённая полоса территорий за спиной наших немногочисленных войск у государственной границы.

Вскользь упомянул о данном факте, поскольку после горячего одобрения натовскими шавками операции прорыва на «исторические русские земли» можно было ожидать чего угодно – а пуще всего появления аэромобильных подразделений. На наши деньги вертолётных десантов в оперативном тылу, любимой игрушки наших заклятых партнёров, давно сдавших парашюты на склады и предпочитающих в рамках своих доктринальных «воздушно-наземных стратегических операции» перебрасывать целые дивизии силами армейской авиации. В момент кризиса второго-третьего дня было достаточно такой аэромобильной бригады ВСУ в нашем тылу (а такая была в Сумах, 82-я отдельная десантно-штурмовая), дабы положение стало критическим.

Не склалося, «партнёры по НАТО» пока жмут драгоценные боевые и военно-транспортные вертолёты воинству пана гетмана, но держать подобный вид ведения боевых действий нужно в генштабовском уме круглосуточно. На том советы с дивана закончу, спустимся с небес на землю. Поскольку там в первые дни набега, по некоторым признакам, тоже была попытка предпринять фирменные действия «десантуры» под названием «рейдовые действия» силами отдельных батальонно-тактических групп.

С целью быстрого продвижения маневренных подразделений по тактическим тылам противника на одном оперативном направлении. Дабы дезорганизовать работу штабов и центров связи, нарушить коммуникации, максимально быстро уничтожить живую силу и технику. Подобный вид действий присутствует в Боевых Уставах всех стран, имеющих в составе ВС воздушно-десантные войска/силы, а после появления в середине 1990-х годов стратегии «Страйкер» (по названию одноимённого БТР «Stryker») генерала армии США Шинсеки с развёртыванием за 96 часов в любой точке мира полноценных «рейдовых соединений» – страны НАТО наизнанку вывернули свою десантуру и морскую пехоту, приспосабливая их тактики для сухопутных «легких» сил.

Рейдовые тактики имеют и в нашем воинском искусстве глубочайшие корни, многократно изучены вдоль и поперёк лучшими академическими умами на богатейшей базе погромов тылов противника. Отечественная война 1812 года (Давыдов, Фигнер, Сеславин, Платов), Первая мировая (князь Баратов и фон Макензен), Гражданская война (Будённый, Шкуро/Мамонтов), Великая Отечественная война (Доватор, Белов, Плиев, Казанкин) были подробно отражённые в рапортах и мемуарах, легли в основу действий маневренных штурмовых подразделений. Действующих автономно, дерзко, напористо.

Внезапными атаками и дерзкими прорывами дезорганизующих оперативные тылы мощных группировок врага. Само собой, по штатному составу и средствам усиления такие рейдовые группы отличаются от стандартных частей, приученных к неспешному общевойсковому бою, имеют специальную выучку и технику, на марше и в бою действуют особым образом.

На максимальной скорости, по маскирующей рейд местности, в специальном походном, предбоевом и боевом порядке. Хоть на широком фронте, хоть в тактике прорыва, легко маневрируя и перенося наращивание усилий на новое направление. Всегда находясь в готовности к отражению ударов с земли, водных артерий и воздуха. А водить такие рейдовые колонны – отдельное искусство, поскольку даже в составе одной роты существуют несколько отдельных боевых групп (захвата, штурма, реагирования, охранения, авангарда, арьергарда, огневого усиления, инженеров, резерва)

А ещё есть приданные группы противотанкистов с ПТУРами, зенитчиков с малыми или переносными ЗРК, даже танки могут получить такие рейдовые группы, обычно действующими в составе отдельного батальона. Способного слаженно двигаться (если состав смешанный) со скоростью 25 км/ч по полностью неизвестной местности, в окружении сил противника. Эталонные показатели перемещения в районах с густой сетью автомобильных дорог такой рейдовой группы могут достигать ста километров в глубину, в пустынной или степной (если район в оперативном плане полностью оголён) – и все двести, если подразделение МТО имеет топливные наливняки.

Документальный опыт наших доблестных десантно-штурмовых батальонов и построенных на их основе «оперативно-маневренных общевойсковых групп (ОМГ) на учениях «Запад» времён 1980-х годов в полном объёме попал в лапы натовских стратегов во времена Алкаша, первыми в него вцепились зубами островитяне с рыжими кудрями, начав проецировать тактики «наземной десантуры» при поддержке бронетанковых подразделений. Не преуспели из-за дефицита собственной колёсной боевой техники, но для янки мы сделали невиданной щедрости подарок, поскольку советские наработки позволили Пентагону решить ребус, над которым они бились ... двадцать лет.

Дело в том, военные теоретики и практики на Западе не могли создать маневренное, удобоваримое соединение для конфликта «средней или большой интенсивности». «Рейнджеры» в составе отдельных бригад и даже дивизии не имели достаточной огневой мощи, их штатные 105-мм гаубицы не пробивали даже наспех состряпанный на коленке дендро-фекальный укреплённый район азиатского типа. А когда их вводили в прорыв на слабо прикрытом оперативном направлении – бравые «зелёные береты» передовых отрядов не были способны перестраиваться для общевойскового боя при столкновении с регулярными частями противника. Огневой мощи не хватало у спецуры...

Так появилась инвалидная концепция экспериментальной дивизии «Трикап» (боевое соединение «трёх возможностей»), куда натащили кучу добытых военной разведкой методик десантно-штурмовых частей из Стран Варшавского Договора, особенно американцев интересовали Боевые Уставы ВДВ ВС СССР.

В середине 1971-го учебная база Форт-Худ (штат Техас) стала полигоном для соития 1-й аэромобильной и 1-й бронетанковой дивизий армии США, дабы они родили новую концепцию «универсальной дивизии», способной быстро преодолевать укрепленную полосу обороны (за эталон брались наши полосы прикрытия границы в Восточной Германии). А после уходить в «автономное плавание», громя подходящие резервы оперативного направления повышенной боевой мощностью, ударной силой и мобильностью.

В принципе ... перелицованная тактика механизированных корпусов вермахта образца 1939-1943 гг., помноженная на более современные технические новинки и боевые построения, старательно срисованные у советских десантно-штурмовых батальонов. С их разящими вертолётными десантами и мощными пробивными наземными группами, способными вырываться из порядков своих крупных армейских соединений и уходить в глубокие рейды по тылам противника. Первый боевой опыт применения «рейдовых батальонов» был зафиксирован в 2003 году во время иракской кампании, Третья пехотная дивизия ВС США и Корпус Морской пехоты бросили на Багдад перед основными силами «рейнджерские механизированные группы».

Нечто подобное и начало просматриваться в первые два дня рейда на Курскую область, потому и пришлось внимательно следить за противоречивой информацией с мест, стараясь угадать тип проводимой операции и угадать ... она натовского происхождения или добротного советского.

Поскольку от этого и нужно было плясать, ведь нормативы продвижения и тактическая/огневая взаимосвязь существенно разнятся, а есть ещё проверенная в Ираке тактика рыжеголовых островных стратегов из начала 2000-х, где «фронт – ничто, фланги – всё». По всем скудным данным получилось, что перед нами всё-таки американское лекало передовых механизированных групп, усиленных танками. Именно поэтому столь спокойно действовало наше командование, не начав перебрасывать вертолётами десантуру, как в два года назад во время «харьковской перегруппировки».

Да, на войне всегда присутствует фактор неожиданности и вполне возможны смены тактик, но есть непреложный закон военного планирования, когда нельзя даже очень талантливого и перспективного командира снабдить прекрасно подготовленным батальоном/бригадой и сказать: «делай что хочешь, но добывай победу». Так Система не работает, именно поэтому по манере и повадкам передовых отрядов сил курского набега и было принято решение (наверное, не утверждаю и как банные эксперты «источников» не имею) постепенного и размеренного наращивания сил и средств группировки «Север» на суджанско-рыльском направлении. Некуда спешить было.

Фокус в том, что «москитная тактика» действия большого количества мобильных групп, обязанных наносить «тысячи порезов» противнику – не работала, действовал рейнджерский принцип «вставки». Громкие и шумные налёты на опорные пункты обороны, с обилием стрельбы и мельтешения. Тактика «Recon», или «дальнобойных патрулей», зародившаяся во Вьетнаме и отточенная после знакомства с Боевыми Уставами советских ВДВ, уходящих в рейды по тылам оперативной группировки противника. Это когда вокруг профессиональных разведывательных групп (3-4 бойца) формируется взвод поддержки на колесной или гусеничной бронетехнике, действующий по наводке своего небывало глазастого и опытного дозора.

Тактика прекрасная, но имеет изъян – передовые отряды очень берегут свои шкуры, при малейшей опасности спешиваются и предпочитают потенциально опасные узлы обороны прощупывать ножками и желательно – уходить незамеченными, принося командованию механизированной группы готовый план нападения. Отличный подход, но в рамках стремительного набега – чреватый потерей темпа. Вот почему в относительно безлюдном оперативном районе мирного приграничья Курской области казачки пана гетмана валандались до неприличия долго, раскрыв нашему командованию тактику.

Она хороша, не спорю. Подразумевает минимум потерь при максимальном достижении результата, поскольку сочетает в себе прямое боевое действие основной группы при непрерывной глубокой разведке. «Рейнджеры» подтверждают данные воздушной или спутниковой разведки, возвращаются к рубежу сосредоточения основной группы, а потом наносится разящий удар, шумный, мощный и насыщенный всеми средствами огневого поражения. Либо выбирается совершенно безопасный маршрут поодаль хорошо укреплённого пункта обороны или опасного скопления войск противника.

Вот почему начитанные военные эксперты на вторые сутки набега успокоились, начали считать часы норматива продвижения гайдамаков пана гетмана, возомнивших себя «рейнджерскими группами» ударных механизированных соединений. Прекрасно понимая: такая тактика не способна трансформироваться в рейдовые действия хрестоматийных десантно-штурмовых батальонов ВДВ советского образца.

По причине отсутствия господства в воздухе. Наши ВКС в первые сутки набега на Курскую область (кстати, очень рискуя) перерубили «пуповину» сообщения основных сил вторжения и передовых рейдовых групп, попутно лишив последних брони и колонн снабжения. Тот «чёртов гений» в Генштабе, кто смог настоять на подобной тактике противодействия, не устраивая истерик и пожарных перебросок войск во встречные бои – достоин ордена.

Лично с дивана своего ... представление готов набросать, присоединившись к немногочисленным военным экспертам, сохранившим голову и рассудок после лютого паникёрства нашей блогерской пара-милитарной шоблы. Не понимающей, что «многая печали» – не от познания (если верить Книге Екклесиаста), а от незнания базовых основ военной науки.

Хотя бы на основе мемуаров и открытых источников в текущей профильной периодике. Вот почему докладываю ровным голосом, нет у наших натовских заклятых партнёров ничего против Русской Армии. Континентальной, опирающейся на многовековые победные стратегии и тактики. Это как афоризм Стивена Кинга: «я забыл больше, чем вы когда-либо узнаете». Рейдовые группы? Ваш автор написал много букв, хотя мог просто процитировать сегодняшний утренний пост (поздно увидел в Telegram) уважаемого военного эксперта Александра Зимовского:

«Во времена советских маршалов Гречко и Огаркова, под руководством КПСС, была сформулирована и доведена до совершенства советская военная концепция оперативной маневренной общевойсковой группы (ОМГ).

В своем зрелом концептуальном виде советский формат оперативной маневренной группы представлял собой общевойсковое формирование, гибкое по размеру и свободное в части структуры боевого состава и уровней командования. То есть созданное под конкретную военную задачу.

Советские ОМГ предназначались для действий вдали от главных сил полевых советских общевойсковых и танковых армий (фронтов) в интересах общего стратегического замысла Верховного командования. Операционный район ОМГ мог простираться на глубину до 150 км при ширине участка прорыва от 20 до 50 км. Идею, как всегда, родили деды. Кав/корпус Доватора, конно-механизированные группы Плиева и Осликовского, танковый (Тацинский) корпус Баданова не раз показывали, что такое прорыв. Основные варианты:

- отвлекающий маневр оперативно-стратегического уровня:

- захват и удержание до подхода главных сил участка местности, контролируемой противником;

- глубокий рейд с погромом по тылам врага, с последующим возвращением на исходные позиции, либо с выходом к своим на другом участке фронта.

Так вот, советская концепция ОМГ так беспокоила пин ... и натовцев, что в конце концов ЦРУ начало за ней охотиться и в итоге они сделали компиляцию всего, что удалось нарыть. После чего её изучили в Пентагоне с лупой, в итоге адаптировали для себя под лейблом «рейнджерских механизированных операций». Но мы-то с вами понимаем... Читайте классиков советской военной науки семидесятых-восьмидесятых.