В третьей статье цикла мы рассмотрим неприятные особенности снарядов, проявившиеся в ходе войны. У японских – это разрывы в стволе в момент выстрела. У русских – это аномально высокий процент неразрывов при попадании в цель.
Сначала рассмотрим японскую проблему. В ходе боя в Желтом море японцы понесли большие потери в артиллерии от собственных снарядов.
Разорвало одно 12" орудие на «Микасе», два 12" орудия на «Асахи» и одно 12" орудие на «Сикисиме». При этом на флагманской «Микасе» вышла из строя вся башня, тяжелые потери (по разным источникам, 21 или 22 человека) понесли артиллеристы.
Разрыв ствола кормовой башни «Микасы» в Желтом море:
Существует несколько версий, объясняющих причины разрывов стволов. Одна из них известна из доклада английского наблюдателя на японском флоте У. К. Пэкинхема:
Но эта версия довольна сомнительна по причине того, что порох в пушке находился достаточно короткое время и не мог существенно нагреться. Кроме того, аналогичные проблемы не встречались больше ни у кого, хотя тот же кордит массово использовался и другими странами и не только на флоте.
Вторая версия заключается в том, что детонацию снарядов вызывали прорывы газов через неплотности резьбы взрывателя. Эта версия озвучена в статье Койкэ Сигэки и косвенно подтверждается проведенными японскими специалистами работами по замене снарядов и доработке корпусов взрывателей. Согласно документам арсенала Курэ, важнейшим требованием при этих работах было сохранение высокой чувствительности взрывателей. Таким образом, опровергается предположение У. К. Пэкинхема о том, что к Цусиме чувствительность взрывателей была снижена.
Третья версия объясняет разрывы тем, что очень чувствительный взрыватель срабатывал из-за замедления снарядов, вызванного омеднением канала ствола (медь с ведущих поясков снарядов оседала на внутренней поверхности).
Кроме того, было замечено, что в стволах разрывались преимущественно бронебойные снаряды, и даже был введен временный запрет на их использование. В декабре 1904 г. английский наблюдатель на японском флоте Т. Джэксон сообщал, что японские офицеры в один голос твердят о непригодности существующих бронебойных снарядов и хотят получить в свои погреба «нормальные», т.е. снаряжённые черным порохом. В апреле 1905 г. японский флот даже начал получать новые бронебойные снаряды с черным порохом, и даже 4 мая 1905 г. «Сикисима» произвела экспериментальную стрельбу такими снарядами, но точность была признана неудовлетворительной. Использование в Цусиме других снарядов, кроме имевших взрыватель идзюина и шимозу, документально не подтверждается. Единственный за всю Русско-японскую войну случай применения «старых» снарядов был зафиксирован 1 августа 1904 г. в Корейском проливе, где «Идзумо» выпустил 20 снаряженных черным порохом 8” снарядов.
Для того чтобы избегать перегрева стволов, японцы в Цусиме снизили темп стрельбы орудий главного калибра по сравнению со сражением в Желтом море, использовали специальную систему охлаждения стволов водой, свели к минимуму использование бронебойных 12" снарядов. Но и это не помогло! Разорвало одно 12" орудие на «Микасе» (причем разрывов было два, первый случился вскоре после вылета снаряда из ствола и не причинил вреда), одно 12" орудие на «Сикисиме» и три 8" орудия на «Ниссине» (сами японцы пишут, что на «Ниссине» стволы были оторваны попаданиями русских снарядов, но фотографии и показания английских наблюдателей не подтверждают официальную версию). Помимо этого, были зафиксированы саморазрушения нескольких орудий меньших калибров. По одному 6” разорвало на «Идзуми», «Чин-Иен» и «Адзума». Причем на «Адзума» японцы не признали саморазрыв, а отрыв кончика ствола приписали осколку русского 12” снаряда, взорвавшегося за бортом. По одному 76-мм орудию разорвалось на "Микаса", "Читосэ" и "Токива".
«Ниссин». Разрыв ствола кормовой башни в Цусиме:
«Сикисима». Ствол, разорванный в Цусиме:
В целом, говоря о проблеме разрывов, следует оценить её как очень серьёзную, т. к. от собственных снарядов сильно страдал огневой потенциал флота. Например, в ходе боя в «Желтом море» вышло из строя более 30% 12” стволов. А в Цусиме пришлось снизить темп стрельбы крупным калибром, а, следовательно, и огневое воздействие на противника.
Сравнение расхода снарядов главного калибра:
В связи с этим следует признать, что несовершенство снарядов серьезно повлияло на эффективность японского флота.
Теперь разберемся с «русской» проблемой и для этого изучим устройство двухкапсюльной донной ударной трубки замедленного действия конструкции А. Ф. Бринка, используемой на наших «пироксилиновых» снарядах.
При выстреле разгибатель (5) по инерции движется назад и разгибает предохранитель (4). При ударе в цель тубой боёк (6) бьет по винтовочному капсюлю (9), который воспламеняет пороховую петарду (11). Под действием пороховых газов алюминиевый боёк (10) разжимает предохранительную гильзу (12) и ударом воспламеняет капсюль-детонатор с гремучей ртутью (14). От него воспламеняются две шашки сухого пироксилина (15 и 16) и далее детонирует влажный пироксилин, которым начинен снаряд.
По итогам Цусимы трубка Бринка, на которую было много нареканий, была очень пристально изучена (в т.ч. испытаниями) и в ней обнаружили следующие слабые места:
1. При недостаточно резком торможении снаряда (особенно крупного), например, при ударе о тонкие небронированные части корабля или воду силы инерции бойка могло не хватить для воспламенения винтовочного капсюля (расчетное давление не менее 13 кг/см2). Но это – особенность взрывателя для бронебойного снаряда, ведь он и не должен инициироваться от попадания в тонкий металл.
2. Дефект алюминиевого бойка, когда из-за низкой твердости он не мог воспламенить капсюль-детонатор. Изначально достаточная твёрдость бойка была обеспечена наличием примесей в алюминии, но в снаряды 2-й Тихоокеанской эскадры попал боёк из более чистого и, соответственно, мягкого алюминия. После войны этот боёк стали изготавливать из стали.
3. Проблема срыва латунного корпуса при слишком сильном ударе.
4. Проблема неполной детонации взрывчатки в снаряде по причине слишком малого объема сухого пироксилина во взрывателе.
Список недостатков впечатляет! И, кажется, есть все основания для того чтобы назвать «проклятую» трубку главной виновницей Цусимы, но… у нас есть возможность оценить её реальную работу по данным японских источников. С единственным ограничением: из-за непроработанности данных по 6" и более мелким снарядам мы их не будем рассматривать. Тем более что по п.1. дефект наиболее выражен именно на крупных снарядах, значит, это не должно сильно исказить реальную картину.
Для анализа попаданий в японские корабли я использовал схемы повреждений из «Совершенно секретной истории», аналитические материалы Арсения Данилова (https://naval-manual.livejournal.com), монографию В.Я. Крестьянинова «Цусимское сражение» и статью Н. Дж. М. Кэмпбелла "The battle of Tsu-Shima" ("Битва при Цусиме") в переводе В. Файнберга.
Статистику попаданий крупных снарядов (8...12") в японские корабли в Цусиме я приведу по данным Арсения Данилова (они более проработанные и точные, чем данные Кэмпбелла или Крестьянинова). В числителе указано количество попаданий, в знаменателе – неразрывов:
"Микаса" 6…9/0
"Сикисима" 2/1
"Фудзи" 2…3/2
"Асахи" 0…1/0
"Касуга" 1/0
"Ниссин" 3/0
"Идзумо" 3/1
"Адзумо" 2/0
"Токива" 0/0
"Якумо" 1/0
"Асама" 4…5/1
"Иватэ" 3…4/1
Всего от 27 до 34 попаданий снарядами калибром 8…12", из них 6 неразрывов (18-22%), и кажется, что это очень много! Но мы пойдем дальше и рассмотрим каждый случай отдельно, чтобы выяснить обстоятельства попаданий и их возможный эффект.
1. «Сикисима», время не указано. Снаряд калибром около 10” пробил грузовую стрелу грот-мачты без взрыва и потерь. Причина неразрыва – скорее всего, слабая сила удара о препятствие. Это попадание не могло нанести серьезных повреждений по причине большой высоты над палубой.
2. «Фудзи», 15:27 (15:09). Здесь и далее сначала японское время, а в скобках – русское по Крестьянинову. Снаряд, предположительно 10…12”, пробил навылет основание носовой трубы и правый вентилятор носового котельного отделения, без взрыва. Ранены 2 человека. Причина неразрыва всё та же. Взрыв снаряда теоретически мог принести заметные повреждения на палубе, мостике и при очень большом везении – в котельном отделении.
3. «Фудзи», 18:10 (17:52). Снаряд, предположительно 6…12”, преодолел ограждение мостика, срикошетил об крышу носовой боевой рубки и улетел за борт. Крыша боевой рубки была повреждена, пострадали 4 человека, в том числе в боевой рубке был тяжело ранен старший минный офицер, лёгкие ранения получил старший штурман. Причина неразрыва, вероятно, в очень большом угле встречи с препятствием. Взрыв если бы и случился, то уже после рикошета и не причинил бы серьезных повреждений.
4. «Идзумо», 19:10 (18:52-19:00). 12” снаряд пробил левый борт, несколько переборок, верхнюю палубу, среднюю палубу, скользнул по бронепалубе и остановился в угольной яме №5 по правому борту, не разорвавшись. При этом попадании был убит 1 и ранены 2 человека в котельном отделении. Причину неразрыва сложно списать на слабую силу удара, скорее всего имелся какой-то серьезный дефект. Если бы снаряд разорвался, то не около котельного отделения, а при прохождении верхней палубы и критических повреждений он бы не нанес; могли иметь место значительные разрушения и большее количество пострадавших.
5. «Асама», 16:10 (15:40-15:42). Снаряд пробил навылет основание задней дымовой трубы, что привело к резкому падению тяги в топках котла, и скорость крейсера на время упала до 10 узлов, из-за чего он снова потерял место в строю. По данным В.Я. Крестьянинова, этот снаряд разорвался, но японские схемы говорят об обратном. В документах калибр снаряда оценивается в 6”, однако размеры пробоин в кожухе и трубе (от 38 до 51 см) позволяют утверждать, что труба была пробита 12” снарядом. Причина неразрыва, вероятно, в слабой силе удара. Эффект от попадания был максимальным и без взрыва.
6. «Ивате», 14:23 (-). Снаряд калибром 8” (10” по оценке верфи Сасебо) пробил правый борт на уровне нижней палубы у основания кормовой башни главного калибра, срикошетил от скоса нижней палубы, пробил несколько переборок и остановился. Пострадавших не было, однако через эту пробоину и соседнюю (152-мм снаряд разорвался чуть ближе к корме) в корабль поступала вода, залив два отсека на нижней палубе на 60 сантиметров. Причина неразрыва – явный дефект. В случае штатного срабатывания снаряда, возможно, были бы потери среди личного состава и затопления соседних отсеков.
Теперь можно подвести итог. Ни в одном случае неразрыва не было попадания в вертикальную броню. В трех эпизодах имели место попадания в трубы и мачты с явно слабым ударом о препятствие, что можно отнести к «особенностям» бронебойных взрывателей. В одном – очень острой угол встречи, при таком обстоятельстве зачастую не взрывались даже снаряды следующих поколений. И только в двух случаях есть серьезные аргументы подозревать дефекты взрывателя. И эти два случая дают только около 6% неразрывов от общего количества попаданий крупными снарядами, что почти вписывается в «норму», озвученную В. И. Рдултовским (5%).
Ну а если говорить о возможных последствиях, то ни в одном случае разрыв (если бы он случился) не повлиял бы на ход боя. Таким образом, можно сделать вывод, что в российском флоте существовала проблема из-за оснащения фугасных снарядов «бронебойными» ударными трубками, но не из-за аномально высокой доли дефектов снарядов крупных калибров. И в целом проблему неразрывов русских снарядов следует считать гораздо менее острой, чем проблему разрывов стволов японских орудий от детонации снарядов во время выстрела.
Свежие комментарии