История как она есть. После смерти И.В. Сталина на авиаконструктора Яковлева, который, как он сам это отмечал в своих мемуарах, был с ним в довольно доверительных отношениях, начались нападки со стороны его коллег по цеху, обвинявших его в предвзятости, прямом доносительстве и злоупотреблении своим служебным положением – как никак зам. наркома авиационной промышленности.

Вот, например, что сам Яковлев пишет о своих разговорах со Сталиным:


И вот тут возникает вопрос, а о ком конкретно и что именно рассказывал Яковлев, не говоря уже о том, что нам не дано знать, как именно Сталин интерпретировал его рассказы… И чем они могли заканчиваться…

О своих подозрениях в отношении А.С. Яковлева писал авиаконструктор Л. Кербер. Конструктор А.С. Москалёв также написал в мемуарах, что именно Яковлева он винит в том, что его работа над сверхлегким истребителем САМ-13 (1941) и сверхзвуковым РМ-1 (1946) была прекращена по приказу сверху. Весьма нелицеприятным образом отзывался о Яковлеве и такой наш замечательный лётчик-ас, как А. И. Покрышкин, причём опять-таки в книге воспоминаний «В небе над Кубанью». Словом, претензий к нему от разных людей набралось достаточно много, но… мемуары, это и есть мемуары. И обвинения в них бывают очень часто написаны «вилами на воде». Да к тому же ещё и многие из них легко опровергаются сличением дат тех или иных заявлений и реально имевших место событий.

А вот что несомненно и очевидно для всякого, так это то, что сам Яковлев написал своей собственной рукой в своих собственных книгах. В частности, речь пойдёт о том, что в его книгах написано о поставках по ленд-лизу. Вот этот отрывок из его книги «Рассказы авиаконструктора»…


Да, всё, что написано у А.С. Яковлева в этом отрывке, истинная правда. Но… получается, что он, приводя одни цифры, был совершенно не осведомлён о других. И опять же, если бы это написал рядовой обыватель или, скажем, студент авиационного вуза, то для 1964 года это было бы нормально. Вот только замнаркома и замминистра авиационной промышленности по общим вопросам (до 1946 г.) не мог не знать, более того – обязан был знать и другие цифры. А именно цифры количества поставок в СССР алюминия, некоторых других цветных металлов, без которых самолет не создать, и, разумеется, авиационного бензина.

Самое смешное, что для того, чтобы все эти цифры знать, вовсе не требовалось быть ни чиновником столь высокого ранга, ни… «маршалом победы». Для этого нужно было только лишь читать газету «Правда» от 11 июня 1944 года, где в тексте «Сообщения советского правительства о поставках по ленд-лизу» давался целый ряд важных сведений.


Причём текст «Сообщения…» перепечатали все советские газеты того времени, включая даже армейские. И очевидно – не без умысла, а чтобы они попали к гитлеровцам, а те бы их прочитали и… устрашились! Несомненно, что ему придавалось значение государственной важности ещё и в связи с другой немаловажной причиной. Дело в том, что в марте 1943 года американский посол США в СССР Уильям Стэндли, при котором как раз начали прибывать большие объёмы американской военной помощи, заявил журналистам на пресс-конференции в Москве:


Возник дипломатический скандал, тем более что это было не совсем правдой, поскольку о поставках в СССР писали даже в декабре 1941 года, но, как бы там ни было, а «нехорошее слово» в массы было брошено. В итоге Стэндли пришлось подать в отставку, принятую президентом США, но зато в советской печати количество статей о поставках и американской технике в частности увеличилось сразу в несколько раз. Например, в той же «Правде» тут же была напечатана статья летчика Громова, находившегося в США по поводу поставок американских самолетов, в которой им всем давалась весьма высокая оценка.


То есть получается, что ничего этого замнаркома А.С. Яковлев у нас не знал. Между тем, консультируя Сталина по вопросам авиации, он не мог не сообщать ему о проблемах с алюминием. Так, в телеграмме Черчиллю от 3 сентября 1941 года Сталин не только сообщал ему о серьёзных потерях в промышленности страны и просил открыть второй фронт, но и запрашивал поставки алюминия, боевых самолетов, и танков. Можно много говорить о том, что самолеты «Харрикейн» были плохие, что танки «Матильда» тоже были плохие, но алюминий-то был хороший, как и авиационный бензин, который тоже нам поставляли. На их качество как раз никто никогда не жаловался. Более того, есть книга: «Народное хозяйство СССР в годы Великой Отечественной войны. 1941-1945 гг.», где масса всяких интересных цифр относительно того, сколько мы всего произвели, а текст «Сообщения…» позволяет эти цифры сопоставить.


Причём… никто не требовал бы от Яковлева восхвалять ленд-лиз как единственный и самый главный источник победы над Германией. В конце концов, и самолеты, и танки – это всего лишь железо, а бензин – вонючая горючая жидкость. Без людей всё это мертво. Бензин можно сжечь совершенно бездарно, а самолеты… угробить в первом же бою, а то и вообще на земле. То есть люди приносят победу оружию, а не оружие людям. Потому что людям, которые слабы духом, даже самое совершенное оружие не поможет. И… ведь это понимали даже «там», недаром американская газета «Вашингтон пост» ещё несколько лет назад напомнила своим читателям, сколько германских дивизий было разгромлено на советско-германском фронте и сколько на западном. И она привела тогда правдивые цифры. И то же самое мог ведь написать в комментарии к правдивым цифрам о поставках и А.С. Яковлев. Но… решил с «правдой» вообще не связываться. А прислушаться к сакраментальной фразе генерала Епишева:


А с другой стороны, известны и вот эти слова Рафаэля Сабатини:



Но в данном случае наша цель отнюдь не в том, чтобы в очередной раз поднимать тему ленд-лиза (об этом здесь на ВО был уже целый ряд публикаций), а в том, чтобы показать, что А.С. Яковлев при всех своих громких званиях, наградах и премиях был… человеком своей эпохи, «человеком системы» и действовал в соответствии с её правилами и предписаниями. Было предписано ругать ленд-лиз, принижать его роль, вот он и писал, как предписано. Было предписано восхищаться Сталиным – он восхищался, сменил его Хрущев – потёк елей и в его адрес, а затем и в адрес Л.И. Брежнева. То есть – и это очень печально, сама система управления нашим обществом была целиком и полностью построена на лжи и лицемерии, и, соответственно, ложь, подтасовки фактов и лицемерие содержали и книги того времени, в частности, мемуары авиаконструктора А.С. Яковлева. Ему, как и всякому нормальному человеку, отнюдь не хотелось переть против общества, даже если он в чём-то с ним и не соглашался. Зачем? Самолеты ему строить позволяется, дачи, машины, ордена, геройские звездочки, премии – он получает. Ах, есть какие-то недостатки? Но ведь это же пережитки прошлого, тяжкое его наследие и результат враждебного нам окружения. А так – мы идём вперёд к победе коммунизма и пролетарского интернационализма. Под руководством… и далее по передовице «Правды».


Причём самое неприятное в этом заключается в известной фразе: «благими намерениями выложена дорога в ад». Вот Яковлев в очередной раз не привёл в своей книге данных из официального источника ЦК ВКП(б). Но эти данные никуда не пропали. Пожелтевшие от времени страницы советских газет их сохранили. И, несомненно, находились люди, которые эти газеты читали, эти цифры находили и сравнивали с советским официозом более позднего времени.


Зарубежным пропагандистам такая ситуация была настоящим подарком. Они совершенно справедливо, ссылаясь на наши же источники, мемуары того же Жукова, других маршалов, а также книги авиаконструктора Яковлева, могли писать, что в СССР замалчивается неугодная ему история, что печатное слово у нас – это сплошной фальсификат. «Да вы сами убедитесь!» – патетически мог воскликнуть любой журналист или политический деятель Запада, и… да, посмотрев указанную газету, можно было в этом вполне убедиться. Ну а дальше, дальше можно было бы уже писать про нас абсолютно всё что угодно, в том числе и вымысел, – и люди поверили бы этой пропаганде только потому, что имели возможность убедиться в том, что всё это так оно и есть.


То есть подобная ложь приводила к подрыву доверия к советской прессе (и государству) со стороны всё большего и большего числа советских граждан, к размыванию информационного фундамента общества. Впрочем, удивляться тут нечему, ведь ещё в своей статье «Партийная организация и партийная литература» (1905 г.) В.И. Ленин писал:

Флоренция – великолепный старинный город, под мудрым правлением могучих, ценящих архитектурное мастерство и искусство Медичи, ставший колыбелью возрождения. Здесь творили и жили: Микеланджело Буонарроти, Рафаэль Санти, Сандро Боттичелли, Леонардо да Винчи и многие другие, чьи имена навечно завязли в учебниках истории. Но если недальновидный путешественник во времени решит посетить эту республику в последнее десятилетие XV века, казалось бы, при полном торжестве гуманизма и тяги к прекрасному, то он знатно, скажем, удивится, попав в мир «Эквилибриума». На главной площади Синьории горят «костры тщеславия» с зеркалами, бесценными бы сегодня картинами, богатыми одеждами, парфюмерией и музыкальными инструментами. По городу везде снуют шпионы, флагелланты (самобичеватели) и дети-херувимы, бывшие грозой азартных игр, праздно разодетых женщин, да и любого порока. Всюду славят Христа, осталась только добродетель и вера в царство божие на Земле, люди искусства растворились за горизонтом, гуманисты разгромлены и притихли. Полное торжество церкви, и всё это – благодаря одной на редкость выдающейся личности – Джироламо Савонароле...

Родился наш герой 21 сентября 1452 г. в северо-итальянском городе Феррара, в старинном и обеспеченном аристократическом роду. Родители, немало вложив сил и средств в образование чада, прочили ему наследственную стезю врача, но глубокая религиозность, помноженная на замкнутость и аскетичность, пустили планы семьи под откос – Джироламо бежит 24 апреля 1475 г. в доминиканский монастырь, злые языки говорят: от неразделённой любви, но вы им не верьте.

Полностью погрязнув в монастырской библиотеке, всю силу светского образования Савонарола обратил в изучение божьего слова и не встретил никаких затруднений, с помощью всего этого поистине огромного багажа знаний, став одним из самых образованных людей эпохи.

Видя, какой бриллиант попал ему в руки, настоятель монастыря назначил его педагогом для новых братьев-доминиканцев, а в 1482г., став проповедником, Джироламо начал путешествовать по всем городам Тосканы, покоряя своими религиозными, но безумно горячими, красивыми и умными речами тысячи итальянцев, медленно, но верно зарабатывая славу лучшего из людей церкви.

Действительно лучший из Медичи – повелитель Флоренции Лоренцо Великолепный, собирал для своего города всё самое прекрасное, лучшее и прорывное, что могла родить богатая на таланты земля Италии. Мимо такой диковинки он не смог пройти и 1490 г. добился перевода Савонаролы в свои владения, в монастырь Сан-Марко, надеясь получить лучшего проповедника своего времени, но кроткого и послушного только ему. Но как же он ошибался, несмотря на то, что по всем законам жанра, церковник должен стать полностью зависимым от патрона, однако тот даже не засвидетельствовал своё почтение перед правителем, и Лоренцо это молча проглотил.

А популярность «приглашённой звезды» росла с каждым днём, закрепляя её независимость.

Каждая лекция святого отца собирала толпы народу, каждый последующий раз всё более и более. Популярность среди горожан росла в геометрической прогрессии. Из небольших церковных залов проповеди переместились на площадь Синьории, где десятки тысяч людей слушали его затаив дыхание, не взирая на пол, возраст и социальное положение.

Он видел каждого насквозь, он мог заглянуть и увидеть затаённую жажду греха в душе любого, он клеймил развращённую, прогнившую до основания церковь, во главе с грешным папой. Его жаркие проповеди громили простого обывателя, изнеженных патрициев, да и самого Лоренцо Великолепного, вздумавшего откупиться от всецело заслуженного ада. Савонарола обличал нравы, показную роскошь, распущенное искусство, гуманизм и всё прочее, что отделяло душу от рая.

И надо понимать, что это были не визги какого-то фанатика, это была непревзойдённая музыка, речь одного из лучших ораторов в истории, с помощью которой он пленил жителей всего города, получив их признание в сражении за умы. Речь, ставшая для многих непревзойдённой истиной с обязательным религиозным экстазом.

Лучшей проповедью Савонаролы стало рассуждение «об Апокалипсисе». Где он пророчил конец света, смерти папы римского и местного властителя, приход великого завоевателя Кира и наступление царства божьего на Земле. И так исторически сложилось, что буквально в течение пары лет умирает Лоренцо Великолепный, следом папа Иннокентий VIII и в 1494 г. на Апеннины вторгается французский король Карл VIII, начинаются итальянские войны.

Я вот даже не буду пытаться оценить сколько очков получил Савонарола и его последователи, даже сейчас это довольно поразительно, а в ХVвеке….

После смерти Лоренцо правителем города становится Пьеро Медичи, который был серой посредственностью, особенно на фоне своего выдающегося родителя, слишком слабый руководитель для наступивших времён. Пойдя на союз с Францией, уступив той часть крепостей для контроля области и безопасного прохода французской армии, Пьеро потерял город. Не простив уязвлённую гордость, флорентийцы изгнали своего правителя, восстановив многие республиканские учреждения, но кое-кто обладал слишком большим влиянием, и Флоренция была его.

Под влиянием Джироламо создаются Великий Совет и Совет восьмидесяти. Реформируется налоговая система, изгоняются ростовщики, вместо это создаётся государственный банк Флоренции, из государственных запасов кормятся бедняки, богатые всячески притесняются.

Кроме перечисленного в первых абзацах Синьором и королём Флоренции провозглашается ни много ни мало Иисус Христос, а его представитель – сами понимаете кто. Святотатцам по закону прокалывали языки, распущенных били плетьми, мужеложцев жгли, азартных, пьяных, праздных просто штрафовали или изгоняли. Но тут всё умеренно, в основном, выписывали штрафы, документально засвидетельствовано о сожжении одного содомита.

Но однобокие реформы заставляют бежать богачей из города и привлекает чернь и беженцев, а неудачный выбор союза выходит сильно боком – французы откатываются, терпя поражение за поражением, Флоренция теряет многое, что передавала на временное пользование, часть контролируемых муниципалитетов откалывается, с севера приходит имперская армия. Город стремительно хиреет. Приходит война, голод и болезни.

На сцену выходит папа Александр VI, он же Родриго Борджиа. Он долго пытался переманить Савонаролу на свою сторону, но каждый раз получал очередную проповедь о своих грехах. Справедливо и обидно. Очень недальновидно злить папу, особенно если он римский.

12 мая 1497 проповедника просто отлучают, в феврале 1498 г. после торжественного богослужения, тот просто сжигает буллу об отлучении, одновременно объясняя пастве, что он думает о главном священнике католического мира. Но следом летит вторая булла с таким же содержанием и приглашением к справедливому и гуманному суду с очевидным исходом, и если Джироламо не прекратит свои проповеди, то отлучат весь город. Савонарола бушевал, обличал, не принимал, требовал созыва вселенского собора, но элита смирилась и задвинула его куда подальше. Политическая карьера оказалась закончена.

5 марта 1498 года проповедовавший францисканец Франциск Пулья вызвал на «испытание огнём» Джироламо Савонаролу, который, понимая к чему всё это ведёт, принял вызов. Испытание (для тех, кто не понял – одновременное сожжение), назначенное на 7 апреля, на глазах тысяч людей прошло в спорах представителей и судей двух конфликтующих монашеских орденов, часы перепалок о правилах и условиях. Пулья не явился на организованный им праздник, а вечером вообще пошёл дождь, Савонарола, объявил себя победителем без испытания, но флорентинцы так не считали.

На следующий день монастырь был взят штурмом разъярённой толпой, Джироламо заключён под стражу, началось следствие под чутким руководством Родриго Борджиа, то есть месяц каждодневных пыток по 14 часов, в лучших традициях испанской инквизиции, в ходе которых подсудимый признал всё, то, что требовалась.

23 мая 1498 года великий человек был казнён через повешенье и сожжение перед той же восторженной беснующейся толпой.

-